Далекому от криптовалют человеку трудно понять, что такое DeFi. Те же, кто имеет с ними дело, знает, что уже сегодня любой человек может обменять свои деньги на «крипту», вложить ее в такой проект и хоть каждый день заходить в свой аккаунт, любуясь растущими цифрами дохода. Является ли это разновидностью классической «пирамиды Понци»? Если понимать ее так, как Сергей Мавроди с его МММ и Лёней Голубковым, — очевидно, нет. Столь же очевидно, что этот «грибной дождь» обеспечен быстрым притоком ликвидности на новый рынок и взрывной рост DeFi-проектов не может продолжаться бесконечно долго. Однако технологии, заложенные в эту инфраструктуру, открывают огромные возможности для переустройства глобальной финансовой системы.
Ваш покорный слуга посвятил банковскому делу ровно 25 лет жизни. Купив в 1995 г. карликовый «Национальный резервный банк» (по сути — лицензию), в 2020 г. передал новому владельцу один из самых надежных банков в России — в 20 раз меньше, чем он был когда-то (поэтому и цена сделки была скромной), зато без пассивов и обязательств перед кредиторами. В течение четверти века я успел побывать в шкуре как бенефициара и руководителя одного из крупнейших частных банков (в 1997 г. НРБ занимал третье место после Сбербанка и ВТБ среди российских банков по размеру собственного капитала), так и объекта атаки рейдеров с «оборотнями в погонах» из ФСБ, уничтоживших мой бизнес. Однако я сохранил имя: в самый драматический момент, когда клиенты побежали забирать деньги (ну конечно, ведь владелец угодил на скамью подсудимых за инцидент с Полонским на НТВ…),
сделал то, что не пришло в голову никому из «коллег по цеху», чьи банки разорились, — продал все что мог и расплатился с клиентами, отдав им 90 млрд рублей. Фул стоп!
«Продвинутые» банкиры банкротили свои банки, положив в карман клиентские деньги. Именно так поступили известные когда-то деятели вроде Сергея Пугачева, Анатолия Мотылева или Георгия Беджамова. С конца 90-х тысячи российских «банкстеров» из тысяч банков, присвоив от 35 до 75% активов, в сумме составляющих более $100 млрд, либо уезжали из страны, поближе к украденным деньгам, либо открывали новое «дело» (в зависимости от толщины «крыши» в коридорах власти). Некоторые из них посмеиваются надо мной: мол, мы с подмоченной репутацией, но с украденными десятками миллиардов долларов, а он — с репутацией, но без денег.
Допустим на секунду, что репутация дороже «презренного металла». Кому-то это покажется нескромным, но скажу, что знаю финансовый мир неплохо — читателям «Новой» хорошо известно, что в последние годы я занимался публичными расследованиями афер и хищений в банковской системе. И с высоты своего опыта утверждаю: за эти годы она заметно деградировала, причем именно в глобальном масштабе.
Предназначение банков — служить кровеносной системой экономики. Через них движутся деньги, которые являются эквивалентом стоимости материальных благ, банки занимаются кредитованием, обеспечивая их производство, и накапливают ресурсы.
Однако случилось так, что мировое банковское сообщество превратилось в «антибанк»,
смысл деятельности которого сводится к тому, чтобы присваивать авуары клиентов, осуществлять транзит и отмывание «грязных денег», объем которых в мировой экономике увеличивается на $1 трлн в год. Лишнее тому подтверждение — начавшаяся на этой неделе публикация международным консорциумом журналистов-расследователей (ICIJ) секретных данных подразделения Минфина США по борьбе с финансовыми преступлениями (Financial Crimes Enforcement Network или FinCEN): согласно этим материалам, пять крупнейших международных банков — JPMorgan, HSBC, Standard Chartered Bank, Deutsche Bank и Bank of New York Mellon — отмыли $2 трлн даже после того, как американские власти дали им по рукам, нагретым на предыдущих махинациях.
Образовался огромный паразитический класс, включающий в себя банкиров, лжеинвесторов, юристов, аудиторов и обслуживающий персонал, который фактически является правящим в целых государствах,
называемых офшорами, и странах, их придумавших. Он не производит ничего, кроме этих «грязных денег». Увы, правоохранители и суды не в состоянии системно противостоять этому злу — они лишь борются с отдельными его проявлениями, а мои призывы к созданию «тематических» международных структур остаются гласом вопиющего в пустыне.
Между тем люди, которые реально придумывают и производят материальные и нематериальные блага, двигают научно-технический прогресс и культуру, испытывают все больше трудностей с доступом к финансовым ресурсам. Их доходы несопоставимы с не подкрепленным никаким физическим или интеллектуальным трудом богатством тех, кто причастен к глобальной олигархии. Миллиарды людей вообще отрезаны от банковских услуг ввиду их дороговизны и отсутствия интереса к малоимущим со стороны «банкстеров», которым нечего у них украсть. Сложилась система финансового апартеида, который загоняет в нищету народы и целые континенты.
Это вопиющее противоречие становится особенно очевидным сейчас, на фоне рецессии, вызванной пандемией коронавируса, когда все больше девальвируются сами деньги, которые в огромных и ничем не обеспеченных количествах печатаются национальными финансовыми институтами разных стран. Рано или поздно эта перевернутая вверх дном пирамида должна рухнуть, а пузырь, надутый на фондовых рынках, — лопнуть. Избыточная ликвидность с фондовых рынков неизбежно хлынет в реальный мир, превращая в пыль и без того постоянно обесценивающиеся деньги вне зависимости от того, в чем они номинированы. Это приведет к еще одному ограблению апокалиптического масштаба.
К счастью, человеческая мысль не стоит на месте. Криптовалюты, которые еще 10 лет назад воспринимались как прикол и игрушка, сегодня являются важной частью международной финансовой системы. Следующим шагом станет «цифровизация» реальных активов, в том числе производственных мощностей, недвижимости, любых товаров и услуг, с их «пропиской» в распределенных реестрах.
Многие государства, которые понимают преимущества этих технологий, начинают внедрять их для осуществления своих функций. Президент России Владимир Путин еще в 2017 г. поручил правительству и ЦБ обеспечить внесение в законодательство изменений, направленных на регулирование криптовалютной отрасли, а также новых цифровых технологий. Первый шаг в реализации этой идеи уже сделан — 1 января 2021 г. вступает с силу Федеральный закон «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте», принятый Госдумой в конце июля. Лидер второй по объему ВВП и первой по населению страны мира председатель КНР Си Цзиньпин год назад заявил, что развитие блокчейн является одной из приоритетных задач государства. В минувшем апреле Центральный банк Китая в рамках пилотной программы ввел национальную криптовалюту (DCEP) в четырех городах страны — Шэньчжэне, Сюнъане, Чэнду и Сучжоу. Основой для исследования возможностей работы с DCEP станет также сайт зимних Олимпийских игр — 2022, местом проведения которых будет Пекин. По этому же пути активно движется Европа. Последняя новость — 3 сентября швейцарский кантон Цуг начал принимать налоговые платежи в биткоинах и Ethereum.
То, что еще недавно было вымыслом писателей-фантастов, сегодня становится реальностью. Искусственный интеллект уже управляет транспортными средствами, и такая профессия, как водитель, в течение ближайших 10 лет может уйти в прошлое. Точно так же технологии блокчейна и смартконтракты позволяют сделать ненужным содержание подавляющего большинства людей, ныне занятых в финансово-кредитной сфере, и искоренить «банкстерство» как явление.
С помощью децентрализованных финансов (Decentralized Finance, DeFi) стало возможным
напрямую соединять клиентов традиционных банков без участия посредника в виде самого банка,
функционал которого в данном случае выполняет смартконтракт. При этом никто не сможет украсть клиентские деньги, ведь система DeFi защищает их от алчных банкиров: смартконтракт подчиняется только законам математики — он неподкупен, ему не нужны виллы на Лазурном Берегу Франции, самолеты и яхты.
В основе текущих DeFi-проектов находится обмен ликвидными токенами (в основном децентрализованными криптовалютами) на принципах залогового кредитования. Они достаточно примитивны и служат либо для банального залогового кредитования, либо для так называемого Yield Farming (в буквальном переводе — «доходное фермерство») — пустопорожнего надувания ликвидности ради роста акций с их последующей реализацией на свободном рынке.
В отличие от них наш проект независимой децентрализованной финансовой системы (можете называть ее «Банк 2.0»), в которой все участники одновременно являются бенефициарами, предложит клиентам весь спектр услуг традиционных банков: обмен валюты, депозиты, кредитование, расчетно-кассовое обслуживание, местные и международные переводы и так далее. Принципиальным отличием этой платформы является ее наднациональность — система исполнения смартконтрактов на технологии блокчейн в Сети находится одновременно повсюду и нигде. Что бы ни случилось с людьми, управляющими системой, все обязательства будут исполнены, так как они обеспечиваются не личной порядочностью, а закрепленными в смартконтрактах обязательствами. При этом, разумеется, необходимо строго следить за полным юридическим соответствием эмиссии кредитно-залоговых токенов законодательству страны, в которой она была осуществлена.
Наиболее значимым аспектом этого проекта будет являться предоставление рабочей площадки для огромного числа сторонних стартапов и инноваций. Речь идет о механизме, который в итоге напрямую соединит нуждающегося в финансировании владельца IT-бюро из Нижневартовска или разработчика технологии переработки мусора из Пензы с потенциальным инвестором из Норвегии или Японии. В систему будут включены сотни и тысячи проектов, созданных талантливыми людьми, каждый из которых станет частью глобальной инфраструктуры — ровно так же, как вокруг любого крупного банка имеются сотни и тысячи проектов, так или иначе завязанных на кредитное учреждение.
Кроме того, появятся дополнительные возможности для финансовой прозрачности в реализации некоммерческих проектов — к примеру, в сфере благотворительности, которая, увы, страдает от того, что
из $600 млрд пожертвований, выделяемых ежегодно донорами по всему миру, половина просто разворовывается напрямую или через так называемые административные расходы.
Криптоэкономика позволяет любому жертвователю любой суммы, даже одного рубля, проследить, какой именно девочке в Сибири на его взнос была сделана жизненно важная операция, получил ли крестьянин в Уганде 10 долларов на удобрения и как он их потратил, какого конкретного тигра спасли в Приамурье или слона в Габоне. Всю информацию можно делать полностью открытой вплоть до указания контактов внутри блокчейна благотворительного токена.
Возможно, мы стоим на пороге настоящей революции в международной финансовой системе, которую можно охарактеризовать как «антибанкстерскую». Я не претендую на то, чтобы быть оракулом истины в последней инстанции, и допускаю, что в этом тексте (который я рекомендую ЦБ для внимательного прочтения) есть с чем поспорить. Бесспорно одно: в том виде, в каком эта система существует сейчас, она ведет мировую экономику к катастрофе.
https://novayagazeta.ru/articles/2020/09/26/87248-token-revolyutsiya
